Моя наличность
Первая часть
В одной руке у меня была банка пива за 25 евроцентов, в другой сэндвич за 75. Денег осталось совсем мало, а до дома было еще 3 перелета, 5 дней и 8 тысяч километров. Я попытался вспомнить на что ушла большая часть средств, но так ни к чему конкретному и не пришел.
В Москве пришлось купить первые попавшиеся кеды, так как мои промокли насквозь из за ужасной слякоти — был сильнейший снегопад, но хлопья таяли, едва касаясь земли. Потом такси в аэропорт, и на cледующий день я уже переплачивал за номер в варшавском хостеле, потому что протупил с бронированием. Плюс куча мелких растрат, за которыми очень сложно уследить из за того, что в каждой стране своя валюта, а у каждой валюты свое отношение к доллару.
Как бы меня не уверяли в пункте обмена валют в Шереметьево, далеко не везде в Варшаве принимают евро. А каждый раз, меняя одни бумажки с картинками на те, которые больше радуют глаз аборигенов, какой-то процент остается в кассе и довольно легко 4 тысячи могут превратиться в три.
Еще вводит в ступор, когда на кассе тебе называют сумму «Пеньчь, дваджещьчя шещьчь»
а ты — «ээээ… ин инглиш, плис», на что в ответ слышишь «ээээ… Пеньчь, дваджещьчя шещьчь».
Надо признать, что мой английский остановился на уровне 5 класса и совершенствовался лишь часто повторяющимися фразами из сериалов. У большинства поляков то же самое, но видимо они смотрели другие ситкомы.
Спустя сутки в Варшаве, я сел на поезд до Берлина.
Вторая часть
В конце второй мировой большая часть Берлина была разбомблена союзными войсками, а в центре — в месте, где Гитлер собирался поставить памятник в честь завоевания восточной
Европы и СССР — был возведен монумент советскому солдату.
Город буквально отстраивали с чистого листа. Большинство строений — обычные серые
коробки, исписанные со всех сторон граффити разного качества — от маленьких тегов
до огромных рисунков во всю стену.
Если в Москве кроме шаурмячных нет никакой этно-кухни, то в Берлине у каждого
монгола/китайца/индуса свой ресторан с родным фастфудом. Кормят там дешево, вкусно
и много.
Не в силах разобраться с системой покупки билета на экспресс, в аэропорт я решил
поехать зайцем. Сама система работает так — ты покупаешь билет за 3 евро в одном
аппарате, пробиваешь дату и время в другом, после чего твой билет действителен
в течении 2 часов. Никаких турникетов нет, их замещают немецкие качки-контролеры.
еще я узнал, что штраф за безбилетный проезд — 40 евро.
В аэропорту, в котором весь персонал знает на великом и могучем 2 фразы «Добрый
день!» и «Мошна на англиском? Я плоха по-руски», я встретился со своей подругой
Полиной и ее немецким приятелем Даней.
И вот спустя 4 дня я сижу в Барселоне на парапете у музея МАКБА, доедаю сэндвич,
наблюдаю за скейтерами, подсчитываю свои расходы. Ко мне подходит Даня и предлагает
почитать. Надо быть дураком что бы оказавшись в Испании отказаться от книжек.
Пошел дождь. скейтеры стали разъезжаться, мы потихоньку побрели в хостел. По дому
я еще не соскучился, не был расстроен и тем, что скоро закончится путешествие. Тем,
что сначала меня ждет мокрая Москва, а затем холодный Иркутск. Однажды я найду
свою духовную родину — в Китае, Израиле или в одной из африканских стран.
Не важно.
( Читать дальше )
В одной руке у меня была банка пива за 25 евроцентов, в другой сэндвич за 75. Денег осталось совсем мало, а до дома было еще 3 перелета, 5 дней и 8 тысяч километров. Я попытался вспомнить на что ушла большая часть средств, но так ни к чему конкретному и не пришел.
В Москве пришлось купить первые попавшиеся кеды, так как мои промокли насквозь из за ужасной слякоти — был сильнейший снегопад, но хлопья таяли, едва касаясь земли. Потом такси в аэропорт, и на cледующий день я уже переплачивал за номер в варшавском хостеле, потому что протупил с бронированием. Плюс куча мелких растрат, за которыми очень сложно уследить из за того, что в каждой стране своя валюта, а у каждой валюты свое отношение к доллару.
Как бы меня не уверяли в пункте обмена валют в Шереметьево, далеко не везде в Варшаве принимают евро. А каждый раз, меняя одни бумажки с картинками на те, которые больше радуют глаз аборигенов, какой-то процент остается в кассе и довольно легко 4 тысячи могут превратиться в три.
Еще вводит в ступор, когда на кассе тебе называют сумму «Пеньчь, дваджещьчя шещьчь»
а ты — «ээээ… ин инглиш, плис», на что в ответ слышишь «ээээ… Пеньчь, дваджещьчя шещьчь».
Надо признать, что мой английский остановился на уровне 5 класса и совершенствовался лишь часто повторяющимися фразами из сериалов. У большинства поляков то же самое, но видимо они смотрели другие ситкомы.
Спустя сутки в Варшаве, я сел на поезд до Берлина.
Вторая часть
В конце второй мировой большая часть Берлина была разбомблена союзными войсками, а в центре — в месте, где Гитлер собирался поставить памятник в честь завоевания восточной
Европы и СССР — был возведен монумент советскому солдату.
Город буквально отстраивали с чистого листа. Большинство строений — обычные серые
коробки, исписанные со всех сторон граффити разного качества — от маленьких тегов
до огромных рисунков во всю стену.
Если в Москве кроме шаурмячных нет никакой этно-кухни, то в Берлине у каждого
монгола/китайца/индуса свой ресторан с родным фастфудом. Кормят там дешево, вкусно
и много.
Не в силах разобраться с системой покупки билета на экспресс, в аэропорт я решил
поехать зайцем. Сама система работает так — ты покупаешь билет за 3 евро в одном
аппарате, пробиваешь дату и время в другом, после чего твой билет действителен
в течении 2 часов. Никаких турникетов нет, их замещают немецкие качки-контролеры.
еще я узнал, что штраф за безбилетный проезд — 40 евро.
В аэропорту, в котором весь персонал знает на великом и могучем 2 фразы «Добрый
день!» и «Мошна на англиском? Я плоха по-руски», я встретился со своей подругой
Полиной и ее немецким приятелем Даней.
И вот спустя 4 дня я сижу в Барселоне на парапете у музея МАКБА, доедаю сэндвич,
наблюдаю за скейтерами, подсчитываю свои расходы. Ко мне подходит Даня и предлагает
почитать. Надо быть дураком что бы оказавшись в Испании отказаться от книжек.
Пошел дождь. скейтеры стали разъезжаться, мы потихоньку побрели в хостел. По дому
я еще не соскучился, не был расстроен и тем, что скоро закончится путешествие. Тем,
что сначала меня ждет мокрая Москва, а затем холодный Иркутск. Однажды я найду
свою духовную родину — в Китае, Израиле или в одной из африканских стран.
Не важно.
( Читать дальше )
